Чистосердечно заявляю вам, что этому ...

Чистосердечно заявляю вам, что этому я больше доверяю, чем доводу a priori, выдвигаемому на основании того, что всякое ограничение должно вызываться внешним действующим началом. Этот довод, должно быть, туманен, поскольку он не оказал никакого воздействия ни на одного древнего философа. Все они полагали, что недостатки материи не мешают ей существовать независимо от какой бы то ни было причины. Некоторые христиане тоже так полагают. Прибавьте к сказанному, что против этого доказательства имеет силу то возражение, которое, по моему предположению, вы мне делаете. Если бы мы могли постигнуть определенный момент, предшествующий божественному существованию, момент, когда существовало бесконечное могущество, соединенное с идеей высшего совершенства, и когда оно приняло решение исключить всевозможные ограничения по той причине, что это был бы недостаток, то этот довод a priori был бы убедительным. Но он влечет за собой противоречие, заключенное в признании такого момента. Так что удовлетворимся тем доказательством, какое я вывожу из положения, согласно которому бог - творец идей, какими мы обладаем в душе. Если вы возразите мне, что
учение картезианцев приводит к мнению, что бог есть также причина актов нашей воли, я в свою очередь отвечу вам, что вовсе не вхожу в рассмотрение этой тайны. Это noli me tangere [не тронь меня], нечто такое, от чего следует удалиться, не оборачиваясь, дабы не превратиться в изваяние, как жена Лота. Философии этот вопрос не по вкусу, здесь нужно смиренно прибегнуть к свету [Писания].

CXII. О ТОМ, ЧТО НЕ МЕНЕЕ ВАЖНО УЧИТЬ, ЧТО ВСЯКАЯ МАТЕРИАЛЬНАЯ ВЕЩЬ НЕ СПОСОБНА МЫСЛИТЬ. О ТОМ, ЧТО ЧЕЛОВЕК-ОБЪЕКТ ВЕСЬМА ТРУДНО ОБЪЯСНИМЫЙ

...Последователь Стратона был бы очень смущен, если бы ему сказали: вы лишаете природу ощущений, откуда же возникают ваши ощущения и ваш ум?245 Разве бесчувственная природа может дать способность мыслить небольшому числу своих частей? И почему бы природа дала мышление одним своим частям, но не дала другим? Он ничего путного не ответит, но, собравшись с духом, обратит это соображение против своих противников. Разве вы не признаете, ответит он нашим философам, что природа бесчувственна и тем не менее животные чувствуют, хотя они лишь частицы природы и все, что в них есть, извлечено из материи? Если природа могла возвыситься до такой степени в животных, то в человеке она могла возвыситься до уровня человеческого познания. Следовательно, с этим затруднением вы должны справиться. Наши философы не смолчат, они сошлются на множество доводов, основательных самих по себе, но всегда допускающих поводы для возражений. Картезианец мог бы надеяться иметь преимущество перед другими в этом диспуте, поскольку он с самого начала отрицает способность чувствовать у любого материального объекта. Прошу вас, заметьте попутно, что человек - орешек, который всего труднее раскусить всем создателям философских систем. Он представляет собой камень преткновения и для верных, и для ложных взглядов. Он ставит в тупик натуралистов, о чем я вам только что говорил. Он ставит в тупик ортодоксов, ибо нет более ужасных возражений, нежели те, которые последователь Стратона может извлечь из того, что моральное и физическое зло царят среди людей. Стоики, главные защитники провидения, так увязли в этой проблеме, что имеют совершенно жалкий вид246. Великий гений Хризиппа в данном вопросе потерпел поражение, хотя он был поразительно находчив в отношении различных тонкостей спора. Пусть все это служит, если угодно, подтверждением того, что я отмечал о лучшем пути, какой могли избрать атеисты-афиняне, чтобы просветить свой ум. Вы, может быть, воображаете, что, рассуждая о совершенствах человека, они легче могли бы возвыситься до признания существования духа творца всех вещей. Но будьте уверены, без света откровения размышления о свойствах человека не дали бы афинянам нить Ариадны, необходимую, чтобы выбраться из лабиринта; эти размышления, наоборот, могли их все больше и больше сбивать с пути247. Не знаю, может ли природа представить объект более странный и более трудный для понимания посредством одного лишь разума, чем то, что мы называем разумным животным. Здесь перед нами хаос248 более запутанный, чем хаос поэтов.

§ CXVIII. ОБЩИЙ ПЛАН ОТВЕТА НА ЧЕТВЕРТОЕ ВОЗРАЖЕНИЕ: АБСОЛЮТНО ЛИ НЕОБХОДИМО ДЛЯ СОХРАНЕНИЯ РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ОБЩЕСТВО И АБСОЛЮТНО ЛИ НЕОБХОДИМА ДЛЯ СОХРАНЕНИЯ ОБЩЕСТВА РЕЛИГИЯ?
...В первом из двух ваших предположений вы утверждаете, что если люди не согласятся жить совместно подчиняясь определенным законам и правителям и заключая договоры со своими соседями, то они будут постоянно воевать между собой, непрестанно истреблять друг друга вплоть до того, что уже некого будет грабить и убивать. Это утверждение опровергается опытом. Оно, следовательно, очень плохо обосновано. Были народы, существовавшие без законов, без магистратов, без какого бы то ни было правительства. Аборигены249 в Италии, гетулы и ливийцы250 в Африке жили в таком состоянии на протяжении многих столетий. Помпоний Мела замечает, что в глубине Африки жили народы, которые не имели никаких законов и ничего не решали совместно; каждая семья у них управлялась независимо от всех другие251. Я полагаю, что есть и другие подобные народы в этой части света. Я не стану повторять то, что уже говорил об американцах, и не стану приводить сотни других примеров, которые легко было бы привести. Образ жизни, который ведут эти народы, очень мало пригоден для усовершенствования нравов, он оставляет ум в дикой тупости. Но, господин, речь здесь не об этом, а о том, неизбежно ли в результате такого образа жизни люди ограбят и перебьют друг друга. Ведь именно это вы утверждаете без всякого основания, поскольку история учит нас тому, что семьи, не связанные друг с другом одними и теми же законами, взаимно воздерживались от того, чтобы наносить оскорбления или вредить друг другу. Каждый удовлетворялся своим имуществом и другим предоставлял пользоваться их добром либо потому, что в силу своей тупости ограничивал свои желания малым, либо потому, что имел достаточно здравого смысла, чтобы видеть, что, похитив добро других, он подаст дурной пример и немедленно на собственной шкуре почувствует тяжкие последствия этого. Как бы там ни было перед нами народы, сохранявшие и умножавшие свое население, не образуя общества. Следовательно, неверно, что общественная жизнь необходима для сохранения рода человеческого. Опровержение первого вашего предположения влечет за собой и опровержение второго. Чтобы вы лучше поняли это, я вас предупреждаю, что среди этих народов, которые не имели никакого правительства, никаких законов, были и народы, состоящие из атеистов252. И вот я рассуждаю следующим образом. Поскольку семьи, не зависевшие ни от какой власти, ни от какого общеобязательного закона, избегали причинять друг другу зло, то тем с большим основанием следует считать, что они придерживались бы такого поведения если бы объединились под властью каких-нибудь законов, нарушение которых каралось бы государственными органами. Но нет более действенного средства сохранить общество, чем такой порядок, при котором каждая семья довольствуется тем, чем она владеет.

Создание: АК |