Ситуация осложнялась крайне жесткими сроками ...

Ситуация осложнялась крайне жесткими сроками и почти ультимативными условиями приватизации: согласно закону, если предприятие не определится с одним из трех предложенных типовых вариантов до 1 октября 1991 г., то после этого срока Госкомимущество вправе провести приватизацию по своему усмотрению. Тем самым закон вынуждал торопиться, свертывать дискуссии и идти на болезненные компромиссы.

Вскоре после отъезда Госкомиссии, 16 июля 1992 г. состоялась конференция трудового коллектива, которая утвердила «Программу приватизации» предприятия. В соответствии с ней в Госкомимущество была направлена официальная заявка, которая содержала некоторые компромиссы, но принципиально повторяла прежние, уже отвергнутые Чубайсом позиции. Неудивительно, что, изучив заявку, руководитель Госкомиссии посчитал ее вызовом и наложил вето на заводскую программу приватизации.

Страсти дошли до точки кипения в сентябре 1992 г. Когда руководитель заводской комиссии по собственности и приватизации А.Я. Овчинников доложил рабочим о наложенном Чубайсом вето, член СТК Э.В. Корейчук по-военному категорично сформулировал лозунг дня: «Ни шагу назад от своей позиции!»1. Противостояние с Чубайсом, приобретшее политический характер, объединило администрацию, руководство СТК и заводского профсоюза, выступивших единым фронтом.

Между тем представители только что созданного на «АВТОВАЗе» независимого профсоюза «Единство» критиковали и заводской вариант, полагая, что изложенная в законе типовая схема №2 более выгодна, так как теоретически позволяет трудовому коллективу выкупить завод у государства, после чего стать его владельцем. Однако, по мнению независимых экспертов, практически реализовать эту схему было невозможно. Государство вряд ли согласилось бы отпустить «на вольные хлеба» успешно работавший завод, дающий огромные деньги в бюджет. При заявке по схеме №2, объясняли специалисты, балансовая стоимость завода была бы оценена государством совершенно по другой методике и увеличилась бы в 2-4 раза, вплоть до той суммы, которой у коллектива завода не было бы для выкупа предприятия2.

Не согласившись на условия, предложенные Госкомиссией, представители «АвтоВАЗа» решили апеллировать непосредственно к Президенту РФ, который утверждал документы по приватизации важнейших государственных объектов. А.Б. Чубайс явно недооценил политический вес и лоббистские возможности вазовцев. 12 октября 1992 г. гендиректору В. Каданникову и председателю СТК И. Барышникову удалось добиться встречи с Б. Ельциным и убедить его в своей правоте. В их присутствии Президент подписал Указ «Об особенностях приватизации ПО "АвтоВАЗ"», предусматривающий льготные для коллектива условия3. Фактически предприятию дали возможность провести акционирование по особой схеме, в порядке исключения. Это была такая пощечина А.Б. Чубайсу, которая не забывается.

На основании президентского Указа Госкомимущество подготовило соответствующие подзаконные акты о приватизации и акционировании «АвтоВАЗа». 26 октября 1992 г. на третьем заседании Госкомиссии был утвержден план приватизации ПО "АвтоВАЗ". На 14 ноября 1992 г. была назначена заводская конференция по приватизации. Одним из ключевых документов, подлежащих обсуждению, должно было стать положение «О единовременном распределении акций первой эмиссии в АО АВТОВАЗ», касающееся всех членов трудового коллектива4. Необходимо было торопиться, так как по закону для размещения акций (формирование реестра акционеров, расчет акций - кому сколько полагается и проч.) отводилось только 2 месяца.
С января 1993 г. ПО "АвтоВАЗ", ранее являвшееся государственной собственностью, официально стало открытым акционерным обществом "АвтоВАЗ", а 220 тыс. его работников – владельцами акций предприятия, то есть – формально его собственниками. Казалось, наконец-то сбылось то, о чем трудовой коллектив мечтал в течение несколько лет. Однако особой эйфории по данному поводу на заводе не наблюдалось. К этому времени новоиспеченные собственники, благодаря суровым жизненным реалиям, уже во многом избавились от демократических иллюзий периода перестройки. «…Большинство вообще не понимает, зачем им эта акция, - откровенно говорил о настроениях на заводе В.В. Каданников летом 1993 г. - Ну, играют там в какие-то игры, какие-то бумажки дают… Как жил человек от аванса до получки, так и живет»5. К сожалению, реально приватизация и акционирование мало в чем изменили жизнь трудового коллектива. Если для рядового работника наиболее важным был первый этап акционирования, в ходе которого он получал акции, с которых в перспективе рассчитывал иметь дивиденды, то заводское руководство не скрывало, что это – только прелюдия к более важным событиям. «Главное в акционировании – создание условий для инвестирования. А создание человека - собственника… Я не знаю, доживу ли до этого»6, - признавался Каданников. Конечно, акция в кармане не означала автоматической перемены психологии и формирования собственника. Тем не менее, первоначально определенные надежды на это возлагались, а вокруг механизма распределения акций на заводе развернулись нешуточная борьба.

Создание: АК |